Мы здесь власть! Не косметический ремонт, а смена системы.

Оригинал взят у victoriarossi в Мы здесь власть! Не косметический ремонт, а смена системы.

<<А пока важно не забывать цель этой борьбы – чтобы лозунг «Мы здесь власть!» однажды стал реальностью в масштабах целой России и за ее границами, означая торжество трудящихся масс, самостоятельно решающих свою судьбу.>>

В продолжение темы Мы вас подавим беспощадно. - В.И.Ленин, 1918 г.





Интересный репортаж о марше миллионов 12 июня. Взгляд  корреспондента украинского интернет-журнала Лiва.

Направляясь на «Марш миллионов», я в первую очередь хотел сравнить его с украинскими «оранжевыми» событиями конца 2004 года.

фото от kermanich

Сергей Удальцов был прав, когда говорил нам в интервью, что политические элиты России не могут найти эффективную тактику противодействия акциям оппозиции – и потому периодически «срываются в репрессии», которые лишь повышают популярность ведущих антипутинских активистов. За день до заявленного на 12 июня «Марша миллионов» полиция провела обыски на квартирах наиболее заметных представителей протестного движения, а некоторые участники марша не ночевали в ночь перед акцией дома – опасаясь провокаций и превентивных задержаний.

Похоже, что власть по-настоящему опасалась радикализации протестов. На мирный конгресс поклонников группы The Curе, которая впервые прибыла с концертом в Россию, приехало два автобуса до зубов экипированных опоновцев – и полицейские патрули бдительно следили за собравшимися на Старой площади неформалами, записывая лозунги на их плакатах, и периодически спрашивая, не собираются ли они проводить здесь политический митинг?

«Ястребы» из путинского окружения откровенно запугивали потенциальных участников марша – рассчитывая, что аресты участников столкновений 6 мая, обыски и вызовы в прокуратуру, а также спешно увеличенный штраф за нарушения Закона о митингах остудит головы обывателям, заставив их пересидеть этот день дома. Тем более, что к этому располагала плохая погода, с чередованием жары и проливного дождя – а праздничные выходные по случаю «Дня России» вырвали из города множество москвичей, отправившихся на дачные шашлыки. Так что, поначалу мы ожидали низкую явку на этот, специфически «летний» протест.

Однако, организаторы акции сумели провести эффективную мобилизационную работу. Улицы города были заклеены стикерами, а асфальт в центре города изрисовали агитационными трафаретами оппозиционеров. Об акции говорили на улицах и в троллейбусе – верный признак того, что эта тема вызывает значительный общественный интерес. Похоже, что власти тоже ожидали массовой явки на марш. Утром 12 июня, по дороге от Лубянки к Пушкинской площади, мы видели, что переулки в центральной части города блокированы тяжелыми автоприцепами – на случай попыток прорыва к Думе и Кремлю. Вдоль улиц стояли автобусы с милицией и грузовики с солдатами внутренних войск, а небо над северным отрезком Садового кольца патрулировал вертолет.

Направляясь на «Марш миллионов», я в первую очередь хотел сравнить его с украинскими «оранжевыми» событиями конца 2004 года – и главное различие между этими массовыми акциями бросалось в глаза сразу же по прибытию в точку сбора участников шествия. «Правые идут направо, левые – налево!», – смешно кричали организаторы акции, обращаясь к проходившим через полицейские металлоискатели людям. Здесь находился хвост формирующейся колонны, в котором преобладали националисты с «имперскими флагами», далее были видны оранжевые и разноцветные флаги либеральной оппозиции – а по другую сторону бульваров маячили красные знамена левой колонны. Было видно, что толпа жестко сегментирована по идеологическому принципу, и ее участники публично декларируют свою политическую идентичность, не скрывая той сущностной разницы, которая отделяет их от других участвующих в протестах людей. Это разительно отличалось от приснопамятного киевского Майдана, который был окрашен в один оранжевый цвет, и запомнился гнилой атмосферой всеобщего братания – бросая в объятия людей с разным социальным статусом и разными классовыми интересами, которые сообща выступали тогда «за честных и против нечестных», «за все хорошее и против всего плохого», без выраженных политических, или, тем более, социальных, антикапиталистических лозунгов.

Левая колонна, левые лозунги были невозможными на украинском Майдане, где господствовали национал-патриотические настроения, с выраженными коннотациями антикоммунизма. Право-либеральная идеология всецело доминировала в сознании участников киевских акций – невзирая на то, что их одураченная элитами массовка по большей части жаждала улучшить свое социально-экономическое положение, не интересуясь темами ОУН-УПА и голодомора.

Напротив – здесь, на «Марше миллионов» в Москве левые, безусловно, играли очень заметную роль. Они сформировали представительную колонну, которая двигалась по левой стороне Садового кольца, параллельно правым и либералам. Впереди шли активисты Левого фронта. Возле головного транспаранта – «Мир хижинам, война дворцам!», – можно было видеть Сергея Удальцова и Бориса Кагарлицкого, рядом выступала Дарья Митина, а перед ними шла с фиолетовым феминистским флагом Вера Акулова, в сопровождении активиста с радужным флажком ЛГБТ. Колонна делала остановки, и тогда активисты проводили импровизированные митинги, с песнями, политическими частушками и выступлениями ораторов. В знак солидарности Удальцов предложил представителю движения ОккупайАбай выступить перед Левым фронтом, а Борис Кагарлицкий тем временем рассказывал мне о том, что движении идет война лозунгов – социалистических и либеральных.

Я убедился в этом через несколько минут, когда участники марша выходили на Трубную площадь, сливаясь в общий поток, и к голове левой колонны подбежал кто-то со стороны – Главная цель – пе-ре-выборы! – закричал он левым, приветливо махая рукой. Поначалу они подхватили этот слоган, но сзади, из толпы, уже через минуту донеслось совсем другое: – Главная цель – революция !

– Всем буржуйским мордам – стачку как на «Форде!» – прокричали затем активисты, среди которых были и представители МПРА с калужского завода «Бентелер». Выборы явно не были главной целью, которая привела их на эту акцию.

На Трубной стало понятно, как много людей вышли на июньский марш. С горки мы видели, что участники шествия заняли всю площадь, и продолжали выходить на нее по бульвару. «На марше уже сто тысяч!» – говорил по телефону журналистам Удальцов. Были заметны лозунги в поддержку ОккупайАбай и Pussy Riot, флаги Левого фронта, Российского социалистического движения и других левых групп – а, кроме того, в акции приняли участие работники образовательной и медицинской сферы, сформировавшие собственную колонну. По каким-то причинам они не смогли найти общий язык с левыми, отказавшись выступить с ними вместе – но Александр Лехтман рассказал мне, как эти «бюджетники» дружно освистали неолибералов из научного сообщества, выступивших за платное образование.

Социальный портрет участников акции совершенно не походил на образ «мажоров в норковых шубах», какими рисует их пропаганда. В своей массе это были среднестатистические москвичи – битые жизнью служащие и работники бюджетной сферы, рабочие, пенсионеры и достаточно много учащейся молодежи. Сам факт начавшейся политизации этих масс, которые годами были равнодушны к политике, вполне справедливо усматривая в ней сплошное жульничество и «замануху для дураков», говорил о том, что российское общество глубоко затронули тектонические последствия кризиса – буквально заставив людей интересоваться политикой.

В колонне Левого Фронта было немало новых и молодых лиц, а некоторые ее участники несли за плечами спальники, что сходу выдавало в них приезжих. Один из них, ярославец Саша, признался, что события 6 мая стали для него первым опытом участия в подобных акциях – а теперь он снова приехал в Москву, и, хотя еще не вступал в Левый Фронт, считает себя левым. Это выказывало важную тенденцию, о которой говорили мне московские левые – рекрутирующиеся в движение граждане, которые ранее безальтернативно вступали в зюгановскую партию и комсомол, теперь знают о других левых, явно предпочитая их группы теряющей популярность КПРФ. Можно сказать, что после протестов последних месяцев левая идея больше не ассоциируется в массовом сознании исключительно с личностью Геннадия Зюганова – «опостылевшей обществу», как образно выразился в интервью тот же Удальцов. Впрочем, дело было не столько в персоналиях – пассивно-трусливая позиция зависимой от власти КПРФ с очевидностью не способна удовлетворить и заинтересовать сейчас массы, почувствовавшие вкус протеста.

Толпа свернула на проспект Сахарова, к установленной здесь сцене – и Удальцов, который проигнорировал умышлено назначенный ему на это время визит к следователю, вскоре открыл на митинг. Со сцены, куда провел меня Илья Пономарев, открывался впечатляющий вид на толпу, где происходили стычки между антифашистами и правыми, которые старались прорваться поближе к сцене. Было очевидно, что акция состоялась, и движение не идет на спад даже в «мертвый» летний сезон. И вопрос заключался лишь в том, что предложат этим массам выступающее перед ними ораторы?

Социальные требования, фактически, прозвучали на митинге только в выступлениях Пономарева и Удальцова. Озвученный итогом акции манифест представлял собой более чем умеренную либерально-демократическую программу, которая явно не отвечала настроениям и лозунгам марша. Властители либеральных дум, вроде Чириковой, Быкова, Немцова (во время митинга пристав принес ему прямо на сцену повестку в суд) и Касьянова (толпа перекрывала его выступление свистом и криками «два процента!») не уставали подчеркивать, что стране не нужна революция, акцентируя внимание на лозунге мирного устранения власти путем «демократических» перевыборов. Диссонансом этому прозвучало выступление бывшего полицейского Романа Хабарова. Он без обиняков сказал, что рядовые сотрудники полиции не верят в мирный сценарий смены российской власти. «Ведь, как люди с оружием, они знают, что оно все решает» – без обиняков сказал он, повторяя известный тезис Мао Цзэдуна о рождающей власть винтовке. Навряд ли многие обратили сейчас внимание на эти слова – но история вполне может напомнить о них впоследствии.

Общие требования «мирной демократизации России» как раз и скрывают за собой этот, главный вопрос – кому, какому классу должна принадлежать вся полнота власти в стране, и на каком социально-экономическом базисе должно строиться новое общество, которое рождается в этих протестных маршах по утверждению лидеров оппозиции? 

Выступая на митинге, Илья Пономарев скандировал самый емкий и самый удачный лозунг марша протеста – «Мы здесь власть!», – подчеркивая, что власть участников акции пока что ограничивается лишь их колонной. Но за власть нужно будет бороться даже здесь, среди толпы, нивелируя идейное влияние либералов и отсекая от участия в марше нацистов, которые только дискредитируют и разрушают протест. Один из их лидеров, Белов-Поткин, одетый в украинскую вышиванку, безуспешно пытался получить слово на митинге. Однако выступить на нем не смогли и левые представители профсоюза автомобилистов, казахский активист Айнур Курманов и представители ОккупайАбай. Это вызвало недовольство среди части участников левой колонны, которые тут же озвучили собственный контр-манифест с социальной программой, выразив требования демократизировать объединенный оргкомитет оппозиции.

Было очевидно, что опальные представители бывших элит, чью идеологическую программу последовательно реализует сегодня Путин, никак не заинтересованы в сущностных изменениях социального строя – да и сама демократизация общества нужна им лишь до тех пор, пока они не вернут себе всю полноту политической власти в стране. 

Именно оселковый вопрос о власти рано или поздно разрушит ситуативное единство волков и овец – членов рабочих профсоюзов и отставных неолиберальных министров, которые выходят сейчас на общие акции. Но ясно и то, что левые не могут и не должны изолировать себя от сформировавшегося массового движения, где сегодня представлены самые разные политические течения. Они должны бороться за влияние на эти массы, формируя для них левую политическую повестку, и выдвигать на первый план социальные лозунги, которые должны завоевать умы и души выбравшихся на марш «миллионов». В этой борьбе не будет пленных, а победившие в ней получат все – определяя вектор будущего развития страны. И результат этой схватки во многом зависит от того, насколько наступательными и активными будут действия левых. В этом и состоят известные риски пресловутого «свободного гражданского общества», о чем некогда написал Славой Жижек:

«Гавел верил в вызов снизу – в независимую жизнь гражданского общества вне рамок государственной власти. Власть безвластных, утверждал он, свойственна самоорганизованному гражданскому обществу, которое бросает вызов инструментальному разуму, воплощенному в государстве и технологических аппаратах контроля и подавления. Идея гражданского общества кажется мне вдвойне проблематичной. Во-первых, оппозиция между государством и гражданским обществом работает как на свободу и демократию, так и против неё… И, если в специфическом случае позднего социализма идея гражданского общества связана с пространством сопротивления тоталитарной власти, то почему она не может стать пространством всех политико-идеологических антагонизмов, которые досаждали коммунизму, включая национализм и оппозиционные движения антидемократического толка? Это и есть подлинные выражения гражданского общества – гражданское общество формирует площадку для открытой борьбы, площадку, в которой антагонизмы могут артикулировать себя, но нет никакой гарантии, что победит прогрессивная сторона».

Опыт «Марша миллионов» – опыт массовой акции уличного протеста – крайне важен, во всех своих противоречиях, неизбежных для текущего момента. Левым, которые активно участвуют в этом движении, нужна критика, которую уже высказывали Борис Кагарлицкий, коллектив журнала «Скепсис» и представители Российского социалистического движения. Эта критика должна быть не поучающе-сектантской, и даже не «конструктивной» – главное, что она должна звучать не со стороны, а изнутри движения, в котором обязаны участвовать сейчас все социалисты, отстаивая свой взгляд на его развитие через практическую работу, а не через грызню в рассылках. Можно не сомневаться, что на этом пути будет сделано немало неизбежных ошибок. Ведь левые делают сегодня первые шаги в массовой публичной политике, от которой они были отлучены на долгие годы прозябания в маргинальном андеграунде. Нужно будет встать на ноги и вновь научится ходить, падая и набивая себе шишки. Но только этот опыт позволит сделать шаг к победе, до которой пока очень далеко.

А пока важно не забывать цель этой борьбы – чтобы лозунг «Мы здесь власть!» однажды стал реальностью в масштабах целой России и за ее границами, означая торжество трудящихся масс, самостоятельно решающих свою судьбу.

Андрей Манчук.

Дави на ГАЗ, Россия!

.