Коммунисты и российское общество.
Малоизвестные страницы истории. Правда о дезертирах и штрафбатах.
Выполняя пожелания читателей, редколлегия «Правды» приняла решение публиковать главы исследования заслуженного деятеля науки РФ А.В. Огнёва в пятничных номерах газеты.
Суть начатой либерально-буржуазными кругами — как доморощенными, так и закордонными — фальсификации российской истории в том, чтобы подменить наше общее прошлое, биографию народа, а вместе с ней — и биографии миллионов соотечественников, посвятивших свои жизни возрождению и процветанию нашей Родины, борьбе за её свободу от иноземного владычества. Фальсификация истории — это попытка наглой подмены самой России. Одним из главных объектов фальсификаций антисоветчики избрали историю героического подвига советского народа, освободившего мир от немецкого фашизма. Понятно, что искренние патриоты не приемлют эту игру напёрсточников. Поэтому читатели «Правды» горячо одобрили опубликованную газетой в канун 70-летия начала Великой Отечественной войны статью фронтовика, доктора филологических наук, почётного профессора Тверского государственного университета Александра Огнёва и настойчиво рекомендовали газете продолжить публикацию его разоблачений фальсификаторов истории.
О дезертирах и штрафбатах
Война стала по своему зловещему смыслу огромной трагедией, принесла людям неимоверные страдания, уничтожала и уродовала их физически, противостояла их личному счастью, разрушала их домашний очаг, лишала их родных и близких. Народная трагедия складывалась из многих тысяч личных трагедий. У человека не было права уйти в сторону, сделать вид, что война его не касается. Тогда было очень трудно везде — и на фронте, и в тылу.
Профессор Н. Нарочницкая заметила: «Ушло фронтовое поколение, которое было наиболее почвенническим… Благодаря им мы и продержались сорок лет без войн и потрясений. Но затем возобладали совсем другие силы». Историк имеет в виду «силы», которые развалили СССР, разрушили важнейшие отрасли нашей промышленности и сельское хозяйство, присвоили государственное имущество, ограбили народ. Чтобы не лишиться неправедно приобретённого богатства и возможности властвовать, они чернят социалистический строй, их главной целью стало стремление зачеркнуть в сознании людей великие достижения Советской власти.
Антисоветские мотивы массовому сознанию назойливо навязывают киноподелки, произведённые как за рубежом, так и в нашей стране. В 2001 году в кинотеатрах показывали голливудский фильм-пасквиль «Враг у ворот», где злобно изображены советские участники Сталинградского сражения. В этот же ряд можно с полным правом поставить тошнотворные телесериалы «Штрафбат» и «Последний бронепоезд», уродливый, лживый, позорящий нашу страну фильм «Сволочи», которому услужливые русофобы, составившие жюри «Киноград MTV», присудили премию «Золотой Орёл»… Увы, тот список длинен. Впрочем, у этих поделок находятся и поклонники, и пропагандисты. Так, сценарист М. Васильев одобрил повторный показ Первым телеканалом фильма «Диверсант», а член президиума Международной академии телевидения и радио В. Любовцев отнёс «Штрафбат» к лучшим многосерийным фильмам и приветствовал новый показ его по телеканалу в 2008 году. Их нередко поддерживает правительственная «Российская газета».
Все усилия создателей подобных фильмов сосредоточены на их политической войне с Советской властью. У них единственная (подлая) цель — густо мазать советский строй дёгтем. И, конечно, справедлива оценка фильмов-пасквилей, которую ещё в 2004 году дал главный редактор «Литературной газеты» Ю. Поляков: «Доходящая до нелепости концентрация негатива, что предлагают нам создатели «Диверсанта», — это… чёрный миф о народной войне, причём с отчётливым русофобским оттенком… Когда я смотрю то, что наше телевидение делает к 60-летию Победы, у меня иногда возникает ощущение, будто оно готовит своего рода Антипобеду».
Анализируя такие фильмы, А. Райзсфельд справедливо заключил: «Те, кто снимает кинофильмы о войне в наше время, по большей части не собираются доносить правду о войне до людей. Они не только не хотят знать, как всё было на самом деле, они ставят перед собой цель снять фильм о войне так, как им бы хотелось, чтобы происходили события тех лет. Не пытаются восстановить исторические события, а хотят сочинять небылицу о тех годах». Но как понять государство, которое само финансирует чёрный пиар против отечественной государственности? Как случилось, что государственное телевидение России выступает против национальных интересов своего государства? У ряда читателей после просмотра насквозь фальшивого, далёкого от жизни «Штрафбата» возникает мысль: а нет ли секретного постановления об усилении антипатриотической пропаганды?
В телевидении главную роль играют замшелые либералы, им неприемлем русский патриотизм. Они не перестают сражаться с советским образом жизни и его идеологией. 3 сентября 2004 года В. Познер (его, будучи президентом, Путин наградил орденом) закончил обсуждение политических проблем России во «Временах» цитатой из Чаадаева: «Любовь к Родине приносит вражду». Вот так русофобы развенчивают военный подвиг нашего народа в Великой Отечественной войне, чернят всё, что связано с советским общественным строем. И ничуть не смущаются, что всё это служит разрушению российской государственности.
Подобные начинённые антисоветчиной фильмы искажают суть исторических событий. «Литературная газета», обсуждая «Штрафбат», обоснованно писала: «И вот о чём следует не забывать всем нам: сегодня Победу наших отцов пытаются у нас отнять, призывая мир не участвовать в праздновании её 60-летия. Поэтому долг каждого из нас встать на защиту победителей. И в этом должен быть главный смысл самых горячих споров о том, как это было на войне». Правда, после этого верного призыва газета предоставила слово… Володарскому, автору насквозь лживого фильма, позволив ему к тому же оскорблять фронтовиков. «А вы знаете, господин Бушин, — высокомерно вещал сей сочинитель, — что такое разведка боем? Это когда бросали сотни солдат на минные поля, на сильно укреплённую оборону противника, чтобы выявить огневые точки противника. То есть бросали на заведомую смерть. Не знали?»
Не дико ли: не видавший фронта человек с непостижимым апломбом «уличает» заслуженного фронтовика в незнании войны?! Он, видите ли, не верит справочникам, «в которых данные о потерях сознательно занижались в пять — десять раз», не считается с тем, что сейчас почти всё, связанное с Великой Отечественной войной, десятикратно перепроверено. По его словам, в нём «живут рассказы фронтовиков», с которыми он «жил всё своё детство и юность». Он «выпивал с ними часто, с безрукими и безногими, и только слушал людей, изливавших боль души». А сейчас подвыпивший мальчик усердно и самонадеянно создаёт ситуацию испорченного телефона. Это в лучшем случае…
В пору военных потрясений солдат становился на самую грань жизни и смерти, отрешался от всего обыденного, взвешивал свои поступки на самых высоких нравственных весах, он всем своим существом чувствовал нерасторжимую слитность своей судьбы с судьбой Родины. Глубокое понимание правоты нашей священной борьбы с врагом давало ему силы преодолевать немыслимые в мирных условиях трудности, вдохновляло его на подвиги. На фронте он ставился в такие обстоятельства, что у него было только два решения: либо, героически сражаясь, победить врага, либо, струсив, предать свой народ, а иного пути не было.
Г. Кривошеев, руководитель авторского коллектива книги «Гриф секретности снят», сообщил в «Военном журнале», что «за злостное дезертирство осуждено 376250 человек». Всего подверглись суду 994,3 тысячи, но почти для 400 тысяч срок исполнения был отодвинут до окончания военных действий с направлением их в штрафные роты.
Летом 1942 года мне, семнадцатилетнему мальчишке, довелось участвовать в поимке дезертира. В 1946 году, когда я приехал на побывку домой, моя мать, придя в праздник от соседей, сказала мне: «Сегодня я с твоим дезертиром за столом сидела. Он благодарит тебя. Говорит: не поймали бы его — умер бы он в своей яме, болел сильно». После войны он жил на Карельском перешейке. Этот пример я привожу для того, чтобы как-то противостоять лжи, которую навязывают молодым людям.
Мой военный опыт и мои мысли и чувства не согласуются с тем, что писал Гранин: «Самострелов и замышлявших перебежать к противнику расстреливали перед строем, помню несколько таких случаев. Эта жестокость вызывала лишь ужас и ощущение несправедливости: ведь в основном стреляли в себя необстрелянные новобранцы, только прибывшие на фронт». Летом 1943 года 700 восемнадцатилетних бойцов приехали в эшелоне на фронт, и среди них не оказалось ни одного отставшего. Все достойно вели себя в боях. Среди нас, конечно, не было ни одного самострела.
Боевые потери в воспалённых фантазиях и на деле
Резун в книге «Последняя республика» объявил, что Сталин проиграл Вторую мировую войну. Он утверждал, что энтээсовцы (Народно-трудовой союз — одна из эмигрантских организаций с ярко выраженной антисоветской направленностью. — Ред.) убеждены, что огромные потери нашей армии, которыми «куплена победа мая 1945 года,.. послужат самым страшным обвинением компартии, активно участвовавшей (!) в развязывании Второй мировой войны и принесшей десятки миллионов в жертву собственному идеологическому господству. С выдвижением обвинения рухнет и последний номенклатурный миф о «Великой Победе», празднику которой в будущей России неизбежно суждено превратиться в День Скорби и Памяти».
Эти мысли о «мифе» развивал Ю. Кузнецов, откровенничавший в Информационно-дискуссионном портале 5 мая 2010 года: «Стало признаком хорошего тона для журналистов, критикующих непомерную цену, заплаченную за победу в Великой Отечественной войне, начинать свои статьи с реверанса: «То, что мы победили, ни у кого в здравом уме не вызывает сомнений…» Я считаю, что мы не победили в той войне, а потерпели поражение, и готов отстаивать свою точку зрения, насколько мой «нездравый ум» мне это позволит. Я думаю, что «нездравый ум» как раз у тех, кто считает «победой» планетарные похороны: по разным подсчётам, от 20 до 50 миллионов прямых безвозвратных человеческих потерь, а уж разрушений городов, деревень, промышленности, жилья, хозяйства не перечесть. Такого армагеддона в истории планеты Земля ещё не было».
Такой попавший в явную прострацию «нездравый ум» вряд ли заслуживает внимания. Но всё-таки подчеркнём, что сей автор считал бы успешным иной исход Великой Отечественной войны: нам нужно было сразу после нападения Германии трусливо поднять дрожащие руки вверх и жить тихо-смирно под иноземным господством.
Бичуя советскую систему, Сталина, руководство Красной Армии, либералы беспардонно преувеличивают наши потери в войне. В. Барабанов, И. Николаев, Б. Рожков в изданном в 2008 году «Справочнике для школьника. История России» пишут: «Огромным было число погибших советских военнослужащих — 14,7 млн. бойцов и командиров. Немецкие вооружённые силы потеряли на советско-германском фронте приблизительно как 1:5». 2 сентября 2010 года телеканал «Россия» известил, что во Вторую мировую войну СССР потерял от 15 до 20 миллионов солдат. Сванидзе оценил в Гайд-парке «число оставшихся на полях сражений» в ходе Второй мировой войны советских военнослужащих в 30 миллионов человек. Над такими цифрами их оппоненты иронизировали: «По последним данным, потери составили более миллиарда человек,.. а по самым последним — два миллиарда. Ну а где два, там и пять. Метод Сванидзе—Говорухина в действии».
Б. Соколов в «Новой газете» от 22 июня 2009 года опубликовал статью «43 миллиона. Сколько мы потеряли в Великой Отечественной войне и как фальсифицируют историю», в которой утверждает, что Красная Армия потеряла погибшими в войне 26,3 — 29,6 млн. человек, а немецкая армия в 10 раз меньше (2,8 млн. человек). Профессор В. Литвиненко в статье «Изыскания при потере совести» уличил его в мошенничестве, невежестве и вопиющей методической и математической безграмотности. Установлено, что на самом деле наши Вооружённые Силы потеряли в Великой Отечественной войне 8668400 человек. Новейшие исследователи на основе отечественных и западных документов считают, что эти потери составили 8649500 человек. Боевые потери в войне СССР и Германии соотносятся как 1,3:1.
Спекуляции на арифмометре
В 1941 году в плен к немцам попали 2 миллиона наших солдат, а В. Кардин «установил»: «Лишь в 1941 году Красная Армия потеряла около 3 млн. пленными, убитыми — 1,5—2,5 млн.» В книге «Россия распятая» И. Глазунов объявил, что «в первые два месяца войны пять миллионов советских солдат попали в плен». Г. Гудков прогудел, что «к ноябрю 1941 года свыше 4 миллионов советских солдат и офицеров оказались захваченными в плен». По Ю. Афанасьеву, в первые дни войны «немцы уничтожили и пленили более 3 млн. советских солдат и офицеров», а на самом деле мы столько (конечно, много) потеряли за весь 1941 год. Какую цель преследуют эти авторы, беззастенчиво увеличивая наши потери?
По официальным немецким данным, в плен попали 5,27 миллиона наших воинов. Немцы объявляли пленными и тех советских людей, которые не служили в Красной Армии. Так, Гудериан 11 мая 1943 года отдал приказ по 2-й танковой группе: «При занятии населённых пунктов нужно немедленно захватить мужчин в возрасте от 15 до 65 лет и объявить им, что они впредь будут считаться военнопленными, а при попытке к бегству будут расстреливаться». В многотомнике «Великая Отечественная…» указано, что в плену оказалось наших граждан: «в 1941 г. — 2 млн. (49%), в 1942 г. — 1 млн. 339 тыс. (33%), в 1943 г. — 487 тыс. (12%), в 1944-м — 203 тыс. (5%), в 1945-м — 40,6 тыс. (1%)». В немецких застенках погибли почти 3,3 миллиона советских военнопленных.
Приведу пример того, как порой увеличивали число погибших военнослужащих. В «Книгу Памяти. Тверская область» (1993) занесено: «Бойков Василий Григорьевич, род. 1914, дер. Пестово. Призван в 1941. Красноармеец. Пропал без вести, июнь 1943 г.»
(С. 391). А на стр. 384 читаем: «Байков Василий Григорьевич…» Далее сказано то, что написано на с. 391. Дважды говорится об одном и том же человеке — моём дяде по материнской линии. Осенью 1941 года он попал в плен, немцы его вместе с группой советских солдат сожгли в конюшне.
А. Яковлев вещал: «А после войны потрясла меня лютость к пленным. За что? Из гитлеровских лагерей смерти — в концлагеря сталинские. Только Георгий Константинович Жуков попытался заступиться за трижды несчастных людей, но напрасно. Сам и попал в опалу». Участвуя в формировании антисоветского настроя у молодого поколения, авторы ряда учебников не только преувеличивают число попавших в плен, но и грубо искажают их дальнейшую судьбу. В. Барабанов, И. Николаев, Б. Рожков в «Справочнике для школьника. История России» сообщают, что «80% военнопленных, вернувшихся на Родину из германских концлагерей, были отправлены в советские лагеря». В учебнике для 11-го класса общеобразовательных учреждений «История России. ХХ — начало ХХI века» (авторы — Н. Загладин, С. Козленко, С. Минаков, Ю. Петров), выпущенном в 2008 году, утверждается, что «около 2 млн. человек оказались в лагерях». Но документально подтверждено, что более 1 миллиона человек, вернувшихся из плена, направили «для прохождения службы в Красной Армии, 600 тысяч — для работы в промышленности в составе рабочих батальонов и 339 тысяч, в том числе и часть гражданских лиц, — в лагеря НКВД». В исследовании «Социология Великой Победы» сообщается, что наказаны были 235,4 тысячи человек. Значит, «в лагеря и ссылку» отправили менее пятой части советских военнопленных и сотрудничавших с врагом граждан СССР.
Пленная правда
Яркий пример того, как складывалась судьба вернувшегося из немецкого плена, — история офицера-лётчика Владимира Дмитриевича Лавриненкова. 1 мая 1943 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. 23 августа 1943 года старший лейтенант Лавриненков таранил немецкий самолёт, после чего был вынужден выброситься с парашютом над территорией, занятой противником, и попал в плен. Его отправили в Берлин для допроса, но в пути он вместе с другим лётчиком, В. Карюкиным, выпрыгнул ночью из идущего на полной скорости поезда и скрылся. Пробираясь к линии фронта, лётчики наткнулись на партизанский отряд, действовавший в районе Переяслава, и присоединились к нему. В одном из боёв В. Карюкин погиб. Лавриненков же в течение трёх месяцев воевал в партизанском отряде, а после прихода Красной Армии вернулся в свой полк. Вопреки стереотипам либеральной пропаганды, он не подвергся никаким репрессиям. Ему было присвоено очередное воинское звание, а 1 июля 1944 года Лавриненков стал дважды Героем Советского Союза. Впоследствии он также не подвергался преследованиям за своё пребывание в плену. В 1948 году офицер окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе, в 1954-м — Академию Генерального штаба имени К.Е. Ворошилова и закончил свою карьеру генералполковником авиации.
В. Кардину нравится, что «в современной Америке медаль «За плен» — одна из высших боевых наград». Но всё то, что хорошо для США, далеко не всегда приемлемо для нас. Жизнь показала, что были разные пленные, заслуживающие разного отношения. Краснов и Власов по приговору советского суда закончили свою жизнь на виселице. Попавшие в плен генерал Д. Карбышев и писатель М. Джалиль были удостоены высшей воинской награды — звания Героя Советского Союза.
Татарский поэт Муса Джалиль, оказавшись в плену, писал в ноябре 1943 года в стихотворении «Палачу»:
Не преклоню колен,
палач, перед тобою,
Хотя я узник твой,
я раб в тюрьме твоей.
Придёт мой час — умру.
Но знай: умру я стоя,
Хотя ты голову отрубишь
мне, злодей.
Поэт И. Ковалевский, после контузии попавший в плен, в немецком застенке писал стихи, наполненные верой в победу нашего народа:
Пускай за это буду я
расстрелян,
Но верю: Гитлер
Будет истреблён.
Автор романов «Салават Юлаев», «Степан Разин», «Пропавшие без вести» С. Злобин в 1941 году был ранен и попал в плен. В фашистском лагере он выпускал подпольную газету «Пленная правда», в которой призывал не прекращать борьбы с врагом. В июле 1942 года он вынашивал план побега, но его предали. Записную книжку он зарыл в землю и после войны смог найти её. В ней, в частности, С. Злобин писал, готовясь к побегу: «Прощайте, родные, любимые! Хочется жить, хочется, Галка, вместе работать, вместе растить Налимку. Хочется участвовать в огромной жизни СССР, в победу которого я верю всё время неизменно и всегда заставляю верить других… Помни, сын, Павлик, что твой отец погиб тогда, когда пошёл добровольно на защиту Родины. Её всегда надо беречь и защищать, как всегда надо беречь и защищать мать… Сумей защищать её, как сумел бы беречь и защищать её я».
Лётчик М. Девятаев, попав в 1944 году в плен, в феврале 1945 года с девятью советскими заключёнными совершил дерзкий побег на немецком бомбардировщике из лагеря Пенемюнде. Он стал Героем Советского Союза. Фёдор Полетаев, бежавший из плена и сражавшийся с немцами в отряде итальянских партизан, отважно бросился на врагов и погиб смертью храбрых. Он — Герой Италии и Герой Советского Союза.
Несломленный генерал Карбышев
Когда 10 сентября 1939 года на открытом партийном собрании Академии Генштаба в ВКП(б) принимали Д.М. Карбышева, он сказал: «Время тяжёлое. Будет ещё тяжелей. И, шагая через высокий порог, я хочу пережить это грозное время вместе с партией, а если нужно будет, то и умереть за партию в её рядах».
Дмитрий Михайлович родился 26 сентября 1880 года в городе Омске в многодетной семье, находившейся под надзором полиции. С 1891 по 1898 год был воспитанником Омского кадетского корпуса, учился великолепно, потом поступил в столичное Николаевское военно-инженерное училище. После его окончания он был послан на Дальний Восток, в 1903 году получил звание поручика. Во время войны с Японией за боевые заслуги его наградили пятью орденами. Затем его уволили из армии за политическую неблагонадёжность. В 1907 году Карбышев был возвращён в её ряды: ему присвоили звание штабс-капитана и поставили во главе сапёрной роты. Вскоре он поступил в Николаевскую инженерную академию. В Первую мировую войну стал командиром батальона, был ранен, в апреле 1916 года ему досрочно присвоили чин подполковника.
После Великой Октябрьской социалистической революции он в рядах Красной Армии сражался с белыми: участвовал в походе Красной Армии в Сибирь, а затем в разгроме войск Врангеля. С 1923 года служил в Военной академии РККА, с 1926-го вёл педагогическую работу в Военной академии им. М.В. Фрунзе. Написал свыше 100 научных работ, в 1938 году стал доктором технических наук, профессором. 4 июня 1940 года ему было присвоено звание генерал-лейтенанта инженерных войск.
7 июня 1941 года он был направлен в Западный военный округ для проверки строительства укрепрайонов на рубеже реки Неман.
В июне—июле 1941 года Карбышев в течение месяца пробивался на восток. Одна из авиабомб разорвалась около генерала, он был контужен, засыпан землёй, в бессознательном состоянии попал в немецкий плен. Гитлеровцы пытались привлечь его на свою сторону. Но у них ничего не получилось, хотя фашисты и подвергали его зверским пыткам. Он погиб 17 февраля 1945 года.
Маршал Советского Союза И.Х. Баграмян писал: «На дворе стоял двенадцатиградусный мороз, дул резкий северный ветер. Одной группе вновь прибывших в Маутхаузен, в которой был и Дмитрий Михайлович, гитлеровские палачи уготовили мучительную казнь. Узников раздели догола и выгнали на лагерный плац. Здесь они простояли несколько часов. Оставшихся в живых загнали в баню под горячий душ, а затем снова вытолкнули на лагерный плац под леденящие, сбивавшие с ног струи из мощных брандспойтов. Пытки повторялись снова и снова. Очевидец поведал, что один из истязуемых, седовласый человек, стоял под струями воды, прислонившись к стене. Превозмогая поистине нечеловеческие муки, Дмитрий Карбышев — русский советский генерал — на глазах многих людей превращался в обледенелый памятник воинской стойкости и верности долгу».
Ю. Пиляр в повести «Пять часов до рассвета» правдиво показал поведение Д. Карбышева, оказавшегося в немецком концлагере. В последний раз судьба доставила ему право выбора, от него самого зависело: то ли он умрёт как верный солдат Родины, ничуть не запятнав своей чести, то ли останется жить, но к радости врагов поступится своей совестью, собственным достоинством. Советский генерал ни на йоту не отказался от Родины, от своих убеждений и выиграл в нравственно-философском, мировоззренческом плане свой последний в жизни бой. Мученическая, героическая смерть стала началом его славного бессмертия.
Бывший узник Маутхаузена канадский майор Селдон де Сент-Клер оставил письменное свидетельство о страшной смерти Карбышева: «Память о генерале Карбышеве для меня свята. Я вспоминаю о нём как о самом большом патриоте, самом честном солдате и самом благородном человеке, которого я встречал в своей жизни… О Красной Армии и советском народе он говорил с такой любовью, с такой глубокой убеждённостью, что ему нельзя было не верить».
Трагедия генерала Лукина
29 апреля 1945 года американские войска освободили М. Лукина из плена в лагере Моссбург и вскоре передали советской стороне. После возвращения Лукина в мае 1945 года из плена в Москву соответствующие органы тщательно проверили его поведение в общении с немцами. 31 августа 1945 года генерал госбезопасности Абакумов написал Сталину: «Что же касается генерал-лейтенанта Лукина М.Ф. — бывшего командующего 19-й армией, в отношении которого имеются материалы об его антисоветской деятельности, но, учитывая, что в результате ранения он остался калекой (парализована рука и ампутирована нога),.. в процессе проверки каких-либо материалов пока не добыто. Считал бы целесообразным его «освободить и обеспечить агентурным наблюдением».
Позже Мухин обвинил Лукина в том, что во время допроса 14 декабря 1941 года он «предал и свою присягу, и свой народ», «сообщил немцам время формирования, численность и боеготовность советских резервов, …темп и места производства танков и их марку, …мощности авиапромышленности, проинформировал их об установках залпового огня («Катюшах»)». Во-первых, источником для современного писателя послужили документы допроса в немецком плену, которые могли быть составлены достаточно тенденциозно. Во-вторых, даже если их принять за чистую монету, то на самом деле ничего, что могло бы реально помочь немцам в войне против СССР, генерал не сказал. Его ответы больше напоминали «красную пропаганду» об успехах Советской страны: «С сентября этого года на Волге и восточнее Волги формируется 150 новых стрелковых дивизий, а возможно, и больше, но никак не меньше 150. …Через 4—5 месяцев эти дивизии или закончат своё формирование, или уже будут на фронте. Один мой друг сказал мне, что ежедневно строятся 60 танков, позднее это число будет доведено до 80. Это включая заводы Ленинграда и те заводы, которые были эвакуированы на восток страны. Основные типы строящихся танков «Т-34» и «KB». Также строятся около 20 самолётов в сутки... На фронт начинают поступать новые реактивно-пусковые установки».
Никакой военной пользы из этих заявлений немцы не могли выудить. В те декабрьские дни у Лукина сложилось тяжёлое представление о военном положении страны. На его настроение негативно влияло и состояние здоровья. Даже пленники отмечали: «С ним уже раз беседовали, но говорили немного вследствие его тяжёлого ранения». В его сообщениях о больших возможностях Советской страны угадывается и сокровенное желание укрепить собственную уверенность в её несокрушимости, и намерение показать немцам свою веру в победу своего народа. Возможно, генерал надеялся и, посеяв сомнение противника в его лёгкой победе, побудить его изменить бесчеловечную политику по отношению к русскому народу.
Были ли на самом деле публикуемые ныне «разговоры»? Вот, например, выдержки из протоколов допроса М. Лукина приведены в «Хрестоматии по отечественной истории (1914—1945 гг.)». В лучшем случае можно предположить, что его немецкий собеседник так целенаправленно их «отредактировал», чтобы можно было отправить «с оккупированной германскими войсками территории СССР в Берлин для ознакомления Гитлеру». Из приводимых в хрестоматии фрагментов следует, что Лукин якобы выразил недовольство репрессивной большевистской системой и характером коллективизации. Вместе с тем в выдержках из протокола допроса содержится его мысль о том, что он не верит немцам в том, что они несут свободу русскому народу, что «вторгнувшийся враг — это агрессор, и с ним надо бороться», что «всё это сказал россиянин, который любит свой народ». Даже из этого вызывающего сомнение в истинности документа можно сделать вывод, что неодолимая любовь к своему народу не позволила Лукину стать предателем.
В справке о Лукине после его возвращения из плена указано: «Показаниями арестованных Главным управлением «Смерш» одного из руководителей НТСНП белоэмигранта Брунста, изменника родины Власова и бывшего начальника курсов мл. лейтенантов 33-й армии Минаева устанавливается, что Лукин, пребывая осенью 1942 года в лагере военнопленных в городах Цитенхорст и Вустрау, проявлял антисоветские настроения по вопросам коллективизации сельского хозяйства, карательной политики Советской власти и клеветал на руководителей ВКП(б) и Советского правительства. Лукин, будучи допрошен по этому вопросу, отрицает преступную связь с этими лицами и проводимую им антисоветскую деятельность».
На самом деле у Лукина не было никакой «преступной связи» с изменниками, что потом признал и СМЕРШ. В протокол советского следователя от 25 мая 1945 года занесены слова предателя Власова о встрече в немецком концлагере с Лукиным: «После того, как я изложил ему цель своего приезда, он наедине со мной сказал, что немцам не верит, служить у них не будет, и моё предложение не принял. Потерпев неудачу, я больше ни к кому из военнопленных генералов Красной Армии не обращался».
Лукин рассказал о разговоре с ним в январе 1943 года: «Власов вытащил из кармана бумагу и театральным жестом протянул её мне: «Прошу вас прочитать, господин генерал!» … Я молча взял бумагу и стал читать. Это было так называемое «Воззвание к русскому народу». В нём партия и вся Советская власть объявлялись враждебными народу нашей страны, а далее говорилось о том, что в скором времени будет сформирована «Русская освободительная армия» (РОА), которая пойдёт освобождать Россию. «Ну и что?» — спросил я, окончив чтение. «Прошу подписать эту бумагу! — торжественно провозгласил Власов. — Вам доверяется высокая честь — быть командующим РОА!» «Вот что, Власов, — сказал я громко, так, чтобы меня слышали в соседней комнате, в которой, как я знал, были мои товарищи по плену, генералы и старшие офицеры Советской Армии. — …Меня теперь уже не интересует вопрос, каким способом ты получил партийный билет и для чего ты его носил. В моих глазах ты просто изменник и предатель, и та шайка отщепенцев, которую ты наберёшь под своё бесславное знамя, тоже будет не армией, а сборищем предателей».
Бывший начальник штаба 19-й армии Малышкин пытался склонить Лукина перейти на сторону власовцев. Лукин посоветовал ему явиться с повинной к Советской власти или в сортире удавиться ремнём. Л. Решин и В. Степанов сообщили: «В сотнях томов следственных дел, заведённых на советских генералов и офицеров — действительных и мнимых предателей, — не содержится и намёка на сотрудничество генерала Лукина с гитлеровцами и их пособниками».
Жуков, назвав Лукина «великолепным советским полководцем и поистине неустрашимым героем», писал в «Литературной газете» 6 мая 1970 года: «Не так давно мы виделись с Михаилом Фёдоровичем. Конечно, говорили о былом, пережитом. Признаться, я испытывал и испытываю чувство восхищения его стойкостью и мужеством. Он перенёс тяжкое военное лихолетье, мучительные физические страдания и остался таким, каким был, — скромным, немногословным, испытанным героем Отечественной войны и нашей Победы».
Конев в 1971 году отметил: «Всей группой войск под Вязьмой командовал командарм-19, один из талантливых наших военачальников и мужественных героев Отечественной войны генерал-лейтенант Михаил Фёдорович Лукин… Бессмертный подвиг Лукина навсегда сохранится в истории нашей Родины». На личном деле Лукина была резолюция Сталина: «Преданный человек, в звании восстановить, если желает — направить на учёбу, по службе не ущемлять».
В печати сообщалось о том, что Сталин просил передать Лукину «спасибо за Москву», имея в виду героические усилия командарма во время Смоленского сражения. М. Лукина восстановили на военной службе. Ему возвратили воинское звание, орден Ленина, пять орденов Красного Знамени, ордена Трудового Красного Знамени, Красной Звезды. В 1946 году генерал-лейтенант М.Ф. Лукин ушёл в отставку по состоянию здоровья. Жил в Москве.
Уйдя в отставку, Лукин писал работу о жесточайших сражениях под Смоленском и Вязьмой. Используя богатые личные впечатления, свидетельства фронтовых соратников, сохранившиеся документы военных лет, он пытался воссоздать правдивую картину тех славных и трагических событий. Закончить свой труд он не успел. Умер М.Ф. Лукин в Москве 25 мая 1970 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Выдающиеся советские военачальники отмечали большие заслуги Лукина перед Отечеством. В 1966 году Маршалы Советского Союза С. Тимошенко, К. Рокоссовский, И. Конев, А. Ерёменко и генерал армии П. Курочкин обратились с письмом к Л. Брежневу. В нём были такие слова: «Убедительно просим Вас поддержать наше ходатайство о присвоении генерал-лейтенанту в отставке Лукину Михаилу Фёдоровичу звания Героя Советского Союза. Мы глубоко убеждены, что генерал-лейтенант Лукин М.Ф. вполне заслужил это высокое звание, проявив великолепное мужество, личный героизм и замечательное мастерство полководца во время Смоленско-Вяземского сражения, сыгравшего огромную роль в битве за Москву. В этот трудный период войны против фашистских захватчиков 16-я армия Лукина вместе с 19-й и 20-й армиями, сочетая упорную оборону с решительными контратаками, остановила наступление рвавшейся к Москве мощной военной группировки противника и в ожесточённых кровопролитных боях сдерживала её более двух месяцев. Мы считаем, что присвоение генерал-лейтенанту в отставке Лукину высокого звания Героя Советского Союза явится справедливым признанием и оценкой его больших заслуг перед нашим государством, партией и народом». К сожалению, тогда просьба выдающихся военачальников не была поддержана. Лишь 1 октября 1993 года М.Ф. Лукину было посмертно присвоено звание Героя России «за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов».
В 1988 году исполком Смоленского городского Совета народных депутатов присвоил М.Ф. Лукину звание «Почётный гражданин города-героя Смоленска» (посмертно). Именем Михаила Фёдоровича Лукина названы улицы в городах Смоленске и Зубцове. О мужестве и отваге воинов, сражавшихся под командованием генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина, напоминает обелиск — четырёхгранный винтовочный штык из нержавеющей стали. На нём надпись: «Трудящиеся Смоленска воинам 16-й армии, 152-й, 12-й, 46-й, 127-й, 158-й стрелковых дивизий и частей усиления, мужественно сражавшихся с фашистскими захватчиками за город в июле 1941 г.»
Трудная и славная судьба и личность Лукина интересовали Симонова, который неоднократно встречался с ним. Шолохов в первый раз видел Лукина на фронте в 1941 году, а после войны установил с ним дружеские отношения. Михаил Фёдорович приезжал к нему в Вёшенскую, чтобы погостить у него и поделиться своими впечатлениями о войне. Лукин стал прототипом генерала Стрельцова — героя романа Шолохова «Они сражались за Родину». Шолохов в 1972 году написал: «Война — это всегда трагедия для народа, а тем более для отдельных людей... Люди обретают себя в подвигах, но подвиги эти бывают разные... Такие, как Лукин, обретают себя как личности и в трагических обстоятельствах».
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.